- * - журналист в персональном качестве внесён Минюстом в список "СМИ, выполняющих функции иностранных агентов"
- * - медиа целиком внесено Минюстом в список "СМИ, выполняющих функции иностранных агентов"
- ** - медиа отождествлено Минюстом с организацией, внесенной в список "организаций, нежелательных на территории РФ"
- «Служу России и ЧВК «Вагнер». Как в России поставили на поток вербовку заключенных на войну с Украиной Русская служба Би-би-си
- “Кто хочет — на передовую, кто не хочет — к прокурору”. Как российские мобилизованные гибнут в Украине Русская служба Би-би-си
- «Лучше бы я знаменитой не была». Как украинка с советским флагом стала культурным феноменом в России и что она об этом думает Русская служба Би-би-си
- «Если вы снайпер от бога, вам бог и велел поучаствовать»: в России началась скрытая мобилизация Русская служба Би-би-си
- Ключ к Донбассу. Как выживали люди в Изюме, пока российская армия месяц штурмовала город Русская служба Би-би-си
- «Никто не может нести ответственность за другого человека». История противостояния семьи Янгулбаевых с властями Чечни Русская служба Би-би-си
- Долгая дорога на волю. Кто выходит из российских психоневрологических интернатов и что их ждет на свободе Русская служба Би-би-си
- «Сошла с пьедестала — ты никто». В чем сила и слабость женского фигурного катания в России и чего ждать на Олимпиаде Русская служба Би-би-си
- Подкаст «Что это было». Как российские власти ловят и наказывают протестующих Русская служба Би-би-си
- Подкаст «Что это было». Почему регионы России не готовы ко второй волне? Русская служба Би-би-си
- «Тимати не переобувается»: история рэпера, верного Путину Русская служба Би-би-си
- «Это не Пригожин»: как «Патриот» будет бороться с «антироссийскими СМИ» Русская служба Би-би-си
- Подкаст «Что это было». Чем грозит России новый допинг-скандал? Русская служба Би-би-си
- «Дна мы еще не достигли». Глава РУСАДА — о допинге и Кремле Русская служба Би-би-си
- Подкаст «Что это было». Как убийство ингушского силовика вскрыло конфликты на Северном Кавказе Русская служба Би-би-си
- «Где сгодимся, там и будем». Что произошло в Барвихе и как там оказался Демушкин Русская служба Би-би-си
- «Ребенок лежал тряпочкой»: откуда в детских садах Москвы вспышка дизентерии Русская служба Би-би-си
- Виктория Скрипаль получила работу в компании, связанной с Первым каналом BBC, Русская служба, Москва
- Тайный инвестор: как Феоктистов нашел $2 млн для Улюкаева Русская служба Би-би-си
- Резня в Сургуте: что рассказали очевидцы и знакомые парня с ножом Русская служба Би-би-си
- Подкаст «Что это было?» Как в Херсоне готовятся к штурму Русская служба Би-би-си
- «Нахера нам Херсон, умирать за него не собираюсь»: протесты, поджоги военкоматов и хаос с призывом. Как идет мобилизация в России Русская служба Би-би-си
- «Вышел за хлебом — оказался под Мариуполем». Как устроена принудительная мобилизация в армии непризнанных ДНР и ЛНР Русская служба Би-би-си
- «Скоро перестроитесь». Как Россия закрепляется на оккупированных украинских территориях Русская служба Би-би-си
- Ключ к Донбассу. Как выживали люди в Изюме, пока российская армия месяц штурмовала город Русская служба Би-би-си
- «Можно ли сделать розовый протез с цветочками?» Русская служба Би-би-си
- «Народный бюджет» в руках удачливого священника. Как придумали и кому помогает созданный Путиным фонд «Круг добра» Русская служба Би-би-си
- «Не решать проблемы застройщиков за счет детей». Что такое «сиротские гетто» и как избежать их появления Русская служба Би-би-си
- Как выглядит современная КПРФ и чего хотят люди, которые в нее вступают Русская служба Би-би-си
- «Караул устал»: как в России разгоняли первый за 100 лет Земский съезд Русская служба Би-би-си
- «Могут ведь спросить академическое сообщество — почему вы молчали?» Русская служба Би-би-си
- «Сдохнешь — никто не расстроится». Почему в России не работает медицина в местах лишения свободы Русская служба Би-би-си
- «Красное на черном». Чего ждать от российских зон тем, кто попадает в них в первый раз Русская служба Би-би-си
- В одной перчатке Такие дела
- «Я никогда отсюда не выйду» Такие дела
- Ольхон Такие дела
- Таким любить нельзя Такие дела
- Это не мое Такие дела
- От верблюда Такие дела, Москва
- Последний Такие дела, Москва
- «Проходная» смерть Такие дела, Москва
- Единство и борьба противоположностей Такие дела, Москва
- «Если короче — ОПГ!» Такие дела, Москва
- Дорогие дети Такие дела, Москва
- Каждое дерево в лесу поймет тебя Такие дела, Москва
- Ползучая оптимизация Такие дела, Москва
- Кругом вода. Как живут люди, которых затапливает каждый год Такие дела, Москва
- Выжженная земля Такие дела
- Близкий космос Такие дела, Москва
- Попробуй понять «шелест» Такие дела, Москва
«Тот, кто нам тело отдаст, по-любому будет виновный». История жизни и смерти Евгения Нужина, забитого кувалдой
Читать материал - победительЕлизавета Фохт:
Мне кажется, в истории Евгении Нужина сошлись почти все самые страшные составляющие того кошмара, который Россия устроила в Украине, и которые к этому кошмару привели.
В первую очередь, это полное пренебрежение к человеческой жизни. Причем не только жизни украинцев, которые уже 10 месяцев живут под чудовищными обстрелами и теряют близких, но продолжают мужественно защищать свою страну, но и жизни своих собственных граждан. Сам Евгений Нужин, оказавшись в плену, открыто говорил о том, что наемники выполняют на фронте роль «пушечного мяса». Его семья вот уже больше месяца не может понять, как им забрать его тело, чтобы устроить похороны. В последние раз я говорила с родственниками Евгения на днях — они рассказали, что за все эти недели с ними никто так и не связался.
Это страшная людоедская система тюрем – если жизни людей стоят немного, то жизни заключенных не стоят совсем ничего. Невестка Евгения Нужина рассказала нам, что после того, как их близкого завербовали в ЧВК Вагнера, в колонии, где он сидел за убийство, развели руками — мол, что мы можем поделать. После того, как в соцсетях появилось видео казни Нужина, администрация колонии заблокировала номер его жены.
Это система полного беззакония – министерство обороны России все последние месяцы тактично молчит о том, что в нарушение всех существующих международных и российских норм Евгений Пригожин вербует наемников по колониям и отправляет их на фронт в составе ЧВК, само существование которой российские власти отрицали годами. Для участия в так называемой «спецоперации», которую российские власти под страхом тюрьмы запрещают называть войной. Сам Пригожин годами судился с журналистами, рассказывающими об участии его наемников в войнах в Украине и Сирии. А потом просто так взял и признал, что основал частную военную компании.
Это демонстративное игнорирование беззакония – пресс-секретарь Владимира Путина без тени сожаления говорит, что предполагаемая казнь российского гражданина – это не дело Кремля. Евгений Пригожин открыто глумится над произошедшим, приписывая убийство Нужина ЦРУ и отправляя в Европарламент кувалду в скрипичном футляре. А руководство Следственного комитета больше беспокоит снос памятников в Украине, чем военные преступления российских военных и вербовка заключенных в колониях.
Говорит это страшное убийство и кое-что о российском обществе. Для меня оказалось поразительным, как многие люди предпочли сфокусироваться на самом факте обмена Евгения Нужина, а не на том, кем и почему он был убит. Конечно, его участие в обмене вопреки заявлениям о готовности воевать за Украину – это важная часть истории, и в нашей статье мы много об этом пишем. Но лично мне было важнее понять: как это вообще возможно, что человека казнят кувалдой и буквально всем в России на это наплевать?
Я очень благодарна «Редколлегии» за то, что члены жюри отметили нашу работу. Я благодарна моему соавтору и близкой подруге Насте Лотаревой, а также коллегам Илье Барабанову и Олесе Герасименко, которые поучаствовали в работе над материалам. Я благодарна Би-би-си за то, что она дает нам возможность заниматься журналистикой. И особо благодарна коллегам из украинской службы Би-би-си, которые, несмотря на свою колоссальную занятость, всегда находят время, чтобы помочь нам – так было и в этот раз.
Я бы отдала очень многое, чтобы писать такие статьи нам не приходилось. Но пока страшная война в Украине продолжается, мы постараемся делать все, чтобы продолжать честно о ней рассказывать – столько, сколько потребуется.
Вот уже 10 месяцев главные эмоции, которые я испытываю – это ярость и беспомощность. Ярость от того, что Россия, где я родилась и прожила всю жизнь, творит в Украине, и беспомощность от того, что мы, кажется, делаем недостаточно, чтобы это остановить. Но после публикации материала я узнала от Насти о том, что заключенным в одной из российских колоний, которых пытались завербовать, распечатали нашу статью. Кажется, после ее прочтения у них появились сомнения в том, стоит ли им соглашаться ехать на фронт. Если наша работа сможет уберечь хотя бы нескольких людей от того, чтобы стать военными преступниками и погибнуть самим, значит хотя бы микрограмм добра мы в этот мир принесли.
Анастасия Лотарева:
Уже не первый месяц я не сплю ночами. В российских колониях не разрешены телефоны, но, как всегда, строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения — и почти всегда телефоны в отрядах есть. Заключенные обычно звонят после отбоя, а еще разница во времени: звонят из нижегородских, уфимских, дальневосточных колоний.
Я много писала про заключенных еще до войны, и все мои старые и некоторые новые «контакты» последние месяцы взволнованы. Во множество мест заключения приезжали вербовщики: предлагают пойти воевать, а через полгода получить помилование, снятие судимости, много денег и множество прочих благ.
Но есть, как говорится, нюанс. Если новые бойцы не устроят «Вагнер» (а именно с этой ЧВК и ее владельцем, питерским предпринимателем Евгением Пригожиным связывают вербовку зэков), попробуют сдаться украинцам, будут недостаточно хорошо воевать – за это будут карать. Вербовщики, которые ездят по колониям, рассказывают вещи, в которые сначала даже сложно поверить: например, что недостаточно храбро воющим ломают ноги, а после заживления отправляют на передовую (якобы их называют «восьмисотыми»).
Евгений Нужин сдался в плен, дал интервью украинским журналистам, потом, видимо, был обменян – но так или иначе его казнили на видео ударом по шее кувалдой. Видео не верифицировано, пресс-служба Пригожина продолжает весело шутить на этот счет, а семья Нужина не знает, где он и не может получить его тело, хотя хотелось бы.
В этом году случилось много по-настоящему плохих вещей. Власти моей страны начали захватническую войну. Погибли, ранены, лишились домов множество людей. Я говорю совершенно очевидные и всем известные вещи, за которые в моей стране заводят уголовные дела и закрывают СМИ. Как человек, я все время чувствую боль, стыд, ярость и ужас. Как журналист все, что я могу сделать – это работать. Спасибо за эту премию, но я бы все отдала, чтобы повода получать ее не было. Но мы стараемся работать – и это премия не только моя и Лизы Фохт, но и помогавших нам коллег Ильи Барабанова и Олеси Герасименко, всей Русской службы Би-би-си и всей оставшейся независимой журналистики. Спасибо вам.
Я уверена, что рано или поздно все имена тех, кто совершал военные преступления в соседней стране, тех, кто отдавал преступные приказы, тех, кто устроил так, что в моей стране практикуется беззаконие и буквально внесудебные казни, будут названы, а доказательства будут найдены. Мы будем работать как сможем и постараемся сделать это хорошо.
Нет войне.