Подкаст «Что случилось». Силовики в России все влиятельнее, а известно о них все меньше.

Всё началось с того, что главный редактор Meduza Иван Колпаков захотел возродить еженедельный подкаст, который у нас уже выходил. Но потом мы с Галиной Тимченко прочитали исследование, что на Западе хорошие цифры набирают ежедневные подкасты. В России на тот момент такого формата, с некоторыми оговорками, не было, и мы решили попробовать. В итоге всё сработало: во второй половине 21-го года у нас в среднем 70000 прослушиваний на выпуск,  примерно 33,5 миллиона прослушиваний с 2020-го года.

Половина работы тут – на редакции, а половина – на экспертах. Самый частый формат у нас – это разговор тет-а-тет, и называть это подкастом, откровенно говоря, немного лукаво, это скорее аудиоинтервью. Иногда мы позволяем себе и некоторые вольности, вспоминаем, что раз мы подкаст, то можно сделать какой-то эпизод менее новостным и официальным. Обычно слушатели таких подкастов ждут обсуждения самого важного события последнего времени, но мы считаем, что можно просто поговорить с автором важной и интересной книги. Например, с Дмитрием Окрестом про его последнюю работу об антифа-движении в России. Или с Ириной Бороган и Андреем Солдатовым про их книги об ФСБ. Или с Робертом Гараевым, который написал замечательную книгу про казанские и татарстанские группировки. Наверное, если бы у нас была бы радиопередача со строгим направлением, такие вольности были бы недопустимы, но мы можем себе их позволить к удовольствию редакции и слушателей.

Мы практически ни одного выпуска не пропустили, используем, в том числе, заготовленные «консервы», чтобы обеспечить стабильность. Я на пальцах одной руки могу перечислить случаи, когда у нас не пошёл записанный выпуск или когда мы пропустили день. Но это, честно говоря, сводит с ума. Я два или три раза думал, что больше не могу каждый день выступать в жанре «поверхностного всезнайки». Но потом это отступает. Ещё бывает сложно день в день договориться с экспертами, Интернет подводит, есть много других технических проблем, и я очень благодарен всем, кто находит для нас время и, чаще всего, умно отвечает на глупые вопросы.

Из недавних успехов, 23 февраля какие-то безумные цифры набрал наш совместный выпуск с другим подкастом Meduza, «Перцев и Гаазе», он перешагнул за 100 000 прослушиваний. Такое очень греет. Когда тема кажется социально значимой, мы её делаем, даже если понимаем, что она «не соберёт». Но не может не радовать, когда наша работа попадает в цель.

Кроме того, в этом году одна слушательница прислала нам письмо со своим наговором «агентского» объявления, которое мы обязаны ставить. Она написала, что хочет нас поддержать морально, и сделала такое объявление. Мы подумали: почему только приглашённые звёзды, вроде Леонида Парфёнова, должны нам начитывать? Можно же попросить слушателей!

Я в паре выпусков это упомянул – и люди продолжают присылать до сих пор, причём большинство сообщений приходят со страшно трогательными письмами. Иногда начинаешь забывать, кто тебя слушает. Но подкаст – очень доверительная форма общения с аудиторией, тебя слушают в наушниках, ты предельно близок, и многие в ответ рассказывают о себе, что тоже очень трогает.

Ещё много пишут, что донатят деньги. После объявления Meduza иностранными агентами в прошлом году, наши читатели взяли на себя бремя финансовой поддержки, так как рекламный бизнес, мягко говоря, очень пострадал. Я не верил, что такое может получиться, но получилось.

Я также не верил, что нам могут дать «Редколлегию». Номинации были, и не раз, но казалось, что мы по формату не подходим. Поэтому, когда Сергей Пархоменко довольно тревожно написал «нужно срочно поговорить», я подумал, что случилось что-то плохое, не «Редколлегию» же нам дают. Оказалось, что не плохое, а хорошее. Это высокая и лестная оценка труда всей команды.

Как я сказал Сергею, я чувствую себя в ситуации, когда смотрю ролик Дудя, и невольно начинаю думать, как бы я ответил на такой вопрос интервьюера, но это немного стыдное чувство, потому что понимаешь: на месте интервьюируемого ты не окажешься никогда. Такое ощущение у меня возникало раньше от просмотра списков номинаций. А часть премии сейчас нужно будет отдать на поддержку Meduza и журналистики вообще. Профессиональная поддержка должна конвертироваться и таким образом.