«Если ты уйдешь, я буду рада». Почему приемные дети все чаще попадают обратно в детдома

История этого текста началась за год до его публикации. В сентябре 2019 года фонд «Нужна помощь» запустил платформу «Если быть точным». На ней собрана статистика и аналитика по многим социальным проблемам. Я прочитала все аналитические отчеты, которые были на сайте, и больше всего заинтересовалась темой сиротства. По ней собирается огромное количество данных, в которых можно было найти много историй.

В итоге темой моей курсовой работы в университете стала проблема вторичного сиротства в разных регионах России. Я хотела найти регионы, где мало возвратов, и предложить, как можно масштабировать их опыт на всю страну. Но такая идея оказалась слишком утопичной. Эксперты объяснили, что нередко статистику подгоняют под нужные данные. Поэтому прийти к какому-то единому пониманию, что нужно делать каждому региону, чтобы детей в нем не возвращали, я не смогла. Но остались общие выводы по стране и интересные инсайты.

1 июня журналистка «Важных историй» Соня Савина выпустила текст о том, как закон Димы Яковлева повлиял на проблему сиротства в России, поэтому со своей идеей написать о  проблеме вторичного сиротства я пришла именно к ней. Редакция «Важных историй» согласовала тему, и мы с Соней начали готовить репортаж. Основная работа по анализу данных уже была сделана во время подготовки курсовой, поэтому мы сконцентрировались на поиске героев. Тогда же пришла идея снять небольшой фильм.

Поиск оказался самой сложной задачей. На форумах и в группах в соцсетях приемные родители открыто говорят о своем опыте, многие делятся историями возвратов. Но пересказать эти истории журналистам люди отказывались. Одна героиня после долгой переписки согласилась на разговор и даже видеоинтервью, потом несколько раз переносила встречу, а в итоге все же не пришла. Другая женщина подробно рассказала свою историю по телефону, но лично встретиться отказалась, а потом и в текст свой рассказ попросила не вставлять. Как журналистам, нам было очень жалко, когда герои отказывались говорить, но по-человечески мы понимали их отказ. Как рассказали психологи, возврат ребенка — огромный стресс для большинства родителей, потому что они до конца жизни остаются с чувством вины.

Непросто было и с героями-детьми или молодыми взрослыми, которые в детстве пережили возврат. Почти никто не хотел рассказывать о своем опыте. Огромное спасибо нашей героине Полине, которая согласилась на интервью. До этого у нас в тексте и видео были только взрослые: эксперты и  родители, детского взгляда очень не хватало. Ведь одно дело, когда о переживаниях подростка говорит психолог или его мама, и совсем другое — когда говорит он сам.

Помню, я очень волновалось перед разговором с Полиной. Не знала, как найти грань, чтобы узнать важные детали, и не навредить своим интересом. Но Полина была настолько открытой, что разговор сложился сам собой. И я очень рада, что получилась не сухая хроника полининых переездов между приемными родителями и детским домом, а живой эмоциональный рассказ.

Отдельной задачей было собрать воедино все материалы, которые у нас были. Фактуры собралось очень много, поэтому мы долго думали над структурой текста и сценарием. Изначально была идея каждый инсайт в данных иллюстрировать историей героя. Но жизнь оказалось сложнее статистики, каждый рассказ затрагивал сразу несколько тем. Мы переписывали текст и сценарий несколько раз, Глеб монтировал несколько вариантов видео. С финальной редактурой помогал главный редактор Роман Анин.

После публикации мы начали получать письма людей, которые хотят рассказать о других недостатках в системе российской опеки, поэтому на этом тексте работа с темой не останавливается.