Дорога костей

Работа над этим текстом началась с поста на Фейсбуке о том, как на дороге между Якутском и Магаданом застряли парни. Автор поста написал, что это очень страшный сюжет, как для российского хоррора. Мы обсудили историю в редакции и поняли, что в этом кейсе переплетается очень много всего, он как метафора того, насколько Россия огромна, и как эта огромность может быть страшна.
А дальше последовало долгое планирование командировки. Я много езжу по России, но в такие места раньше не выбиралась. Сама я живу в Петербурге, в очень комфортных условиях, хожу в кафе, и мне было очень трудно представить, как нужно готовиться к поездке в регион, где все проявления природы направлены на то, чтобы тебя убить.
Я очень люблю сериал «Мир Дикого Запада», про андроидов. И там роботы в первой же серии случайно видят фотографию реального мира, и говорят фразу «это ни на что не похоже». Такой фразой они реагируют на всё, что в их базу данных не запрограммированно. И я в своей поездке ощущала себя также. Для начала, хотя я и учила географию в школе, когда я посмотрела на карту и увидела, какую часть России занимает Якутия, то была просто шокирована тем, что это едва ли не половина страны. А уже на месте поняла, что у меня просто нет слов для описания того, что я вижу, начиная от цвета. Там всё других цветов, всё вокруг белое, без различий и оттенков. И люди, которые там живут, живут в совершенно другой культуре и с другим бэкграундом, и назвать нас жителями одного государства трудно. Непонятно, что вообще нас объединяет.
При этом самым сложным в этом материале было то, что поначалу я не понимала, о чём, собственно, писать: есть смерть по неосторожности, глупая случайность, и очень много страданий, которые герои перенесли. Так что я просто представила себя антропологом, который собирает материал о том, какие у людей есть стратегии выживания в этой неприспособленной для людей среде.
В силу культурных особенностей, у местного населения нетипичные для европейской части страны реакции на журналистов. Когда я приехала в посёлок Томтор, то попыталась поговорить со священнослужителем, представителем якутского шаманизма – он сам не шаман, а рангом немного ниже. Я попросила местного жителя нас связать и договориться об интервью. Он позвонил, 15 минут они проговорили по-якутски, после чего он положил трубку и сказал, что никто со мной не будет разговаривать: ни священнослужитель, ни его односельчане. По его словам, я приехала писать про страдания, а у них есть обычай: не говорить про плохое, потому что иначе оно случится и с тобой. И меня, конечно, к такому жизнь не готовила.
Со стороны героев на выход текста особенной реакции не были. В Томторе люди привыкли к интересу и экзотизации со стороны европейской части России. К ним приезжает много туристов, над которыми они посмеиваются. А со стороны читателей отклик, конечно, был большой, и было приятно, что читатели уловили не только сам трагический сюжет, но и ощущение того, как живёт большая часть России.