Дело о российской цензуре: «Око государевой цензуры», «Внутри машины цензуры», «Как Роскомнадзор власть Путина бережет»

Это первая утечка, в материалы которой я сначала вбила своё имя. Обычно, когда работаешь с данными офшоров или транзакций, сразу вбиваешь своих «любимых негодяев», но в утечке Роскомнадзора искать их нет смысла, так что вместо этого я поискала себя, и сразу же поняла, что первая история будет об иностранных агентах. Там были документы, которые доказывали, что списки потенциальных иноагентов гораздо больше, чем число тех, кого уже признали. При этом каких-то людей признавали иностранными агентами через пару недель после справки, а, например, меня моя справка «ждала» около года.

Более того, я наткнулась на удивительный отчёт. Они составили 704 справки за один год, и писали, что механизм признания иностранных агентов не ясен, потому что вот они составили справки на всех участников движения «Голос» и на всех сотрудников «Важных историй» и «Проекта», а признали почему-то не всех. И дальше они предполагают, что на признание влияет личный конфликт с чиновников или оппозиционность автора. То есть, пока для нас Минюст с Роскомнадзором были такими «чёрными ящиками», в которых не понятно, что происходит, они и сами этого толком не понимали.

Дальше, когда мы искали документы по нашим именам и именам коллег, начали «вываливаться» и другие материалы, в том числе по нейросетям, которые Роскомнадзор намеревается разрабатывать, чтобы сделать слежку глобальнее. Мы поняли, что это ещё одно направление.

А третье направление – непубличная деятельность Роскомнадзора, о которой раньше не было известно: они составляют отчёты на множество разных тем, от протестных настроений до здоровья Путина. И у них есть собственный мессенджер, в котором также сидят сотрудники МВД, ФСО, Генпрокуратуры, администрации президента и один анонимный сотрудник ФСБ.

Так власти стараются находить возможные вспышки протеста, чтобы их заранее погасить. Собственно, в переписках видно, что и историю с нейросетями задумали, чтобы быстрее отслеживать и реагировать на, как они их называли, «точки информационного напряжения». В пример они приводили протесты 11-12 годов и протесты после выхода фильма «Он вам не Димон», и прямо писали, что на этих историях нужно учиться: как только возникает подобная публикация, сразу необходимо отслеживать её источник и цепочку распространения, и передавать в МВД и ФСБ, чтобы «загасить» всё на корню.

Я потратила дня два на то, чтобы найти эти истории, после чего мы решили на них сосредоточиться, поделили их и всем дата-отделом начали изучать материалы глубже, чтобы не пропустить важных документов.

Но меня больше поражают даже не сами находки, а человеческая сторона. На устройствах сотрудников Роскомнадзора находится система слежки, в которой хранятся скриншоты их переписок и подобные материалы. Эти данные тоже попали в скаченную нами базу, вместе с официальными документами. И мне запала в душу одна история. Сотрудник Роскомнадзора сидел в Германии, уже после начала войны, когда они составляли очередные справки. И его коллеги писали «давайте скинем ему фото горячей конфорки, а то он там моется собакой, или давайте откроем окна настежь и покажем, что у нас тепло, а он сидит у себя в Германии и мёрзнет». Чувак отвечал тоже шутливо, но, в общем, было понятно, что на деле у него всё не так уж и плохо. И вот он сидит в Германии и занимается цензурой против россиян, а иностранный агент – всё равно ты.

Потом мы начали их обзванивать, пытаться поговорить, и некоторые согласились. Но они все очень испугались, когда поняли, что произошло, провели специальное совещание, где им обещали поменять паспорта и зачистить имена из ботов для пробива. С моей точки зрения это очень лицемерно: например, тот самый сотрудник, с аккаунта которого и произошла утечка, сказал нам, что работал много лет, и всё поддерживает, и всему рад. Но при этом он всё равно боится говорить, боится раскрывать своё имя.

Если ты такой убеждённый – то чего же ты боишься? Это очень мерзко, когда понимаешь, что ты имеешь дело не просто с подлецами, занимающимися убогой работой, за которую им даже платят не очень много, так ещё и с очень стыдливыми и жалкими людьми. С другой стороны, конечно, должно радовать, что в такой конторе работают люди не самые компетентные и не образцовых моральных качеств.

В таких утечках вообще всегда интересно разбираться в природе зла, не только смотреть на факты, но и пытаться понять, почему люди это делают, и понимают ли они, чем занимаются. Судя по всему, прекрасно понимают. Они обсуждали в переписке, что их взломали «Белорусские партизаны», а те раньше взламывали МВД и составили карту проживания МВДшников, мол, посмотри, не живёт ли рядом с тобой тот, кто пытал людей. И сотрудники Роскомнадзора обсуждали в духе «ждём себя на этой же карте». То есть они действительно бояться, что их могут осудить.

Наконец, хочу добавить, что данными для этого расследования с нами поделилась Süddeutsche Zeitung и мы вместе с ними работали над утечкой.