Когда-то Максимкин Яр был крупным по местным меркам населенным пунктом (до 350 человек). Но в последние тридцать лет связь деревни на левом берегу Кети с правым берегом была утеряна. Деревня стала вымирать. Сейчас переправиться можно только на собственной лодке. Или нелегально на пароме. Официального паромного сообщения в районе Максимкиного Яра нет. В начале 2000-х годов местный селькуп Иван Карелин попытался возродить поселение: начал строить новую церковь, создал ремесленную мастерскую, где возрождал традиционный промысел — «скобленку» по бересте, запустил пилораму, даже пек хлеб для трех оставшихся жителей — деда и двух бабушек. Но случайный пожар в 2009 году выжег треть деревни.

Закон, запрещающий в «неприличной форме» критиковать символы власти и госорганы, вступил в силу меньше четырех месяцев назад. На сегодняшний день в России по новому закону возбуждено уже более 20 административных дел, а город Котлас из Архангельской области — лидер по количеству оштрафованных. Русская служба Би-би-си отправилась туда, чтобы понять, почему так произошло.

В начале июня 600 жителей байкальского острова Ольхон — то есть больше трети местного населения — вышли протестовать из-за расширения границ Прибайкальского национального парка, который занимает большую часть острова. Местный туристический бизнес (им тут занимаются все) уже пошатнулся из-за действий природоохранной прокуратуры. Изменение статуса территории постепенно парализует жизнь населенных пунктов, расположенных на острове — вплоть до того, что музей не может построить туалет, а детский сад — завершить ремонт. Спецкор «Медузы» Андрей Перцев съездил на Ольхон и поговорил с его жителями, которые уверен, что оказались «в резервации», которая скоро будет ликвидирована.

Если верить статистике МВД по Томской области, каждый день в регионе заводят по четыре уголовных дела за производство, хранение и продажу наркотиков. Административных дел возбуждается кратно больше. В 2018 году, например, по разным частям статьи завели 1439 уголовных дел и более 4000 административных. ТВ2 разбирается, кого, как и почему судят за наркопреступления.

В России разворачивается общественная кампания в защиту врача из Калининграда Элины Сушкевич. Её, как и главврача местного роддома Елену Белую, подозревают в преднамеренном убийстве новорождённого, что грозит пожизненным заключением. Особое внимание вызывает дело именно этого врача, ведь в данном случае медик выглядит жертвой несостоятельности самого следствия, чья первая версия рассыпалась под весом фактов. Так ли это, пытался разобраться News.ru.

Правозащитники часто рассказывают о несправедливости и безразличии государства, потому что работают с их последствиями каждый день. Но бывает и наоборот: чиновники или полицейские помогают решить проблему, спасают жизни и делают мир немного лучше. «Мемориал» собрал пять таких историй.

Никакие запреты ООН и попытки наладить легальные осетровые хозяйства не способны сократить черный рынок икры в России. Осетры, выращенные на официальных рыбзаводах, дают менее качественную икру, чем у браконьеров, а объемы легальной добычи не способны удовлетворить спрос. Контрабанда икры приносит бешеную прибыль тем, кто «крышует» браконьеров, и помогает выживать рыбакам забытых прибрежных поселков.​ А сами осетры могут скоро исчезнуть.

Действительно ли Бакшеевы были «кубанскими каннибалами»? На какие вопросы не ответило следствие

Ветеринар из Петербурга утверждает, что обманывал наркоторговцев, продавая им смесь из толченых таблеток под видом амфетамина, чтобы найти деньги на разработку протезов для кошек и собак. Бывший любовник его жены обратился в полицию и согласился поучаствовать в контрольной закупке; обвинение настаивает, что у ветеринара изъяли больше килограмма запрещенного стимулятора, а сам он говорит, что наркотик подбросили оперативники, которые пытали его током и угрожали сделать то же самое с его пожилой матерью.