• «Я умер спустя семь часов» Холод
• «Женщину следует либо перевоспитать, либо утилизировать» Холод
• «Ты не понимаешь: у меня легких не осталось, мне нечем дышать» Холод
• Десять секунд тишины Холод
• «Страшно сидеть и не знать, за что ты сидишь». Кого осудили за теракт в петербургском метро Медиазона
• Как выглядит экзорцизм в XXI веке? Истории трех петербурженок, которые годами борются с бесами Бумага
• «Все говорят, ты не родная». Как государство защищает тайну усыновления от самих усыновленных Команда 29**
• Петербургского курсанта Вадима Осипова обвинили в подготовке теракта — а потом отправили в психиатрическую клинику. Вот его история Бумага
• В Петербурге после десятичасовой смены умер курьер «Яндекс.Еды», в соцсетях запустили флешмоб #яндекссмерть. Бумага
• На петербургских фасадах — тысячи объявлений о продаже наркотиков. Могут ли их закрашивать горожане и ищут ли авторов рекламы Бумага
• «Когда я показывал людям на Думской строчки из Библии, они рождались заново»: как «Бумага» провела вечер с МС Покайся Бумага, Санкт-Петербург
• Почему не все пострадавшие при теракте в петербургском метро получили компенсацию и кого не устроила сумма полученных выплат Бумага, Санкт-Петербург
• Чтобы помнили: почему люди ведут соцсети погибших родственников Батенька, да вы трансформер, Москва
• Как ищут печень для пересадки и сколько ждут операции: истории доноров органов и тех, кого они спасают Бумага, Санкт-Петербург
• «Фотошоп» и демонтаж вместо ремонта: как чиновники отвечают на коммунальные жалобы петербуржцев Бумага, Санкт-Петербург
• «Память о войне вошла с кровью, а не с пропагандой». Зачем оператор фильмов Балабанова собирает деньги на строительство часовни в Ленобласти Бумага, Санкт-Петербург
• «Многие боятся, что придется нянчиться»: почему работодатели не хотят нанимать инвалидов и как зарабатывают люди с ДЦП и аутизмом Бумага, Санкт-Петербург